Как распределяется бремя доказывания в споре о взыскании убытков, причиненных конкурсной массе?

Верховный Суд опубликовал Определение № 307-ЭС21-27840 (7) по делу № А56-61659/2017, в котором пояснил, что следует учитывать судам при рассмотрении заявления о взыскании с арбитражного управляющего убытков, причиненных конкурсной массе должника.

В рамках дела о банкротстве Валерия Израйлита в арбитражный суд обратился его кредитор – компания «Нарвиа Холдингс Лимитед» с заявлением о взыскании с арбитражного управляющего Анатолия Абаева 346 млн руб. убытков, причиненных конкурсной массе должника в результате пропуска срока исковой давности для оспаривания сделок должника по перечислению денежных средств в декабре 2016 г.

Определением АС г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 6 марта 2024 г. заявление было удовлетворено. При разрешении спора суд пришел к выводу о доказанности наличия совокупности условий, влекущих привлечение Анатолия Абаева к ответственности в виде возмещения ущерба, причиненного в результате ненадлежащего исполнения им обязанности по оспариванию сделок должника. Суд учел, что по иным обособленным спорам в рамках этого дела о банкротстве отказано в удовлетворении заявлений финансового управляющего о признании недействительными вышеуказанных сделок по мотиву пропуска срока исковой давности, а также признано незаконным бездействие финансового управляющего, выразившееся в пропуске срока исковой давности для оспаривания этих сделок. При этом ответчик не доказал отсутствие своей вины в допущенном бездействии и отсутствие убытков вследствие неоспаривания сделок.

Рассмотрев жалобу управляющего, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд отменил определение первой инстанции, отказав в удовлетворении заявления. Он исходил из отсутствия доказательств наличия причинно-следственной связи между незаконным бездействием арбитражного управляющего и возникшими убытками. Однако АС Северо-Западного округа постановлением от 8 ноября 2024 г. отменил постановление апелляции и оставил в силе определение первой инстанции.

Тогда Анатолий Абаев обратился в Верховный Суд с кассационной жалобой на постановление суда округа, ссылаясь на существенные нарушения норм права. Изучив жалобу, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС указала, что в силу положений ст. 20.4, 213.9 Закона о банкротстве арбитражный управляющий обязан возместить должнику, кредиторам и иным лицам убытки, которые причинены в результате неисполнения или ненадлежащего исполнения арбитражным управляющим возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве и факт причинения которых установлен вступившим в законную силу решением суда.

Как пояснил Суд, под убытками, причиненными должнику, а также его кредиторам, понимается любое уменьшение или утрата возможности увеличения конкурсной массы, которые произошли вследствие неправомерных действий (бездействия) конкурсного управляющего (п. 11 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 22 мая 2012 г. № 150 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с отстранением конкурсных управляющих»). К числу основных прав и обязанностей финансового управляющего, определенных в ст. 213.9 Закона о банкротстве, относится право подавать в арбитражный суд от имени гражданина заявления о признании недействительными сделок по основаниям, предусмотренным ст. 61.2 и 61.3 закона, а также сделок, совершенных с нарушением названного закона.

В определении отмечается, что если исковая давность по требованию о признании сделки недействительной пропущена по вине арбитражного управляющего, то с него могут быть взысканы убытки, причиненные пропуском срока, в размере, определяемом судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности (п. 4 ст. 20.4 Закона о банкротстве, п. 32 Постановления Пленума ВАС РФ от 23 декабря 2010 г. № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Закона “О несостоятельности (банкротстве)”»). Ответственность арбитражного управляющего является гражданско-правовой, поэтому убытки подлежат взысканию по правилам ст. 15 ГК РФ. ВС подчеркнул, что по делам о возмещении убытков истец должен доказать незаконность действий или бездействия ответчика, причинно-следственную связь между таким поведением и наступившим вредом, размер убытков.

Судебная коллегия указала, что при рассмотрении обособленных споров о признании сделок должника недействительными суды сделали выводы не только о пропуске срока исковой давности для оспаривания сделок, но и о недоказанности наличия оснований для признания сделок по перечислению денежных средств недействительными по ст. 61.2 Закона о банкротстве, в связи с чем пропуск срока исковой давности не привел к возникновению убытков у конкурсной массы должника, при этом именно заявитель по настоящему спору обязан доказать, что арбитражный управляющий является лицом, в результате действий или бездействия которого возник ущерб.

Как отметил ВС, окружной суд, отменяя постановление апелляционного суда, необоснованно возложил на арбитражного управляющего бремя доказывания отсутствия причинно-следственной связи между его бездействием и убытками, причиненными конкурсной массе должника, в то время как обязанность доказать состав убытков, в том числе обосновать с разумной степенью достоверности наличие причинно-следственной связи между незаконным бездействием арбитражного управляющего и возникшими убытками, лежит на лице, требующем возмещения убытков – заявителе в настоящем обособленном споре.

Таким образом, Верховный Суд пришел к выводу, что у окружного суда не имелось оснований для отмены постановления суда апелляционной инстанции, установившего значимые для разрешения спора об убытках обстоятельства. Учитывая изложенное, ВС отменил постановление окружного суда с оставлением в силе постановления суда апелляционной инстанции.

Представитель Анатолия Абаева, партнер UNIO law firm Максим Саликов в комментарии «АГ» отметил: при рассмотрении споров о признании сделок недействительными суды установили, что нет оснований для применения п. 2 ст. 61.2 Закона о банкротстве и что исковая давность пропущена еще до утверждения Анатолия Абаева управляющим. «Понимая то обстоятельство, что оспорить сделки не получится, кредитор решил взыскивать убытки с управляющего. Вместо установления причинно-следственной связи, как того требует ст. 15 ГК, суды возложили бремя доказывания отсутствия причинно-следственной связи на управляющего. ВС пресек очень опасный прецедент, указав, что во всех случаях именно заявитель должен с разумной степенью достоверности доказать наличие причинно-следственной связи между действиями управляющего и убытками», – рассказал юрист.

Арбитражный управляющий САМРО «Ассоциация антикризисных управляющих», юрист Алексей Кручинин подчеркнул, что затронутая в определении проблема очень актуальна. «Институт банкротства (списание долгов, распродажа конкурсной массы, погашение долга перед кредиторами либо оздоровление предприятия) фактически утрачивает смысл, когда можно найти нарушения у управляющего и взыскать деньги с его страховой компании и с СРО», – считает он.

Эксперт согласен с выводами ВС, поскольку он верно указал нижестоящим судам о необходимости более тщательного изучения наличия причинно-следственной связи в действиях управляющего и о последствиях. «Более того, после каждого иска на управляющего или жалобы размер страховой премии возрастает в десятки раз. Я посоветовал бы коллеге, который победил в ВС, обратиться с иском о взыскании ущерба в виде удорожания страховки с лиц, подавших на него заявление и проигравших в ВС. Так как данными заявлениями наносятся огромные репутационные риски и финансовый ущерб арбитражным управляющим», – высказал мнение Алексей Кручинин.

Адвокат Свердловской областной коллегии адвокатов Станислав Лысый полагает, что в данном конкретном случае общий порядок доказывания причиненных убытков не может быть применен. «Арбитражный управляющий является профессиональным, специальным субъектом в процедуре банкротства, где требования о добросовестности и разумности действий имеют первостепенный характер. Полагаю, что именно арбитражный управляющий обязан доказывать отсутствие правовых и фактических оснований для взыскания с него убытков, притом что он пропустил срок исковой давности. Именно управляющий должен представить доказательства того, что даже при оспаривании сделок, по которым пропущен срок, результат в виде пополнения конкурсной массы не предвидится или это является бесперспективным. Были ли представлены такие доказательства от управляющего, из определения ВС не следует», – считает эксперт.

По его мнению, перекладывание на кредитора или иного заинтересованного лица бремени доказывания в обозначенном аспекте является чрезмерным и не отражает баланс интересов сторон, при этом арбитражный управляющий получает необоснованную преференцию. «При таком правовом подходе появляется необоснованная возможность избежать имущественной ответственности в принципе у арбитражного управляющего, который в силу неясных причин (объективных или нет) пропустил срок исковой давности и не обеспечил имущественные интересы как должника, так и кредиторов», – полагает Станислав Лысый.

Председатель совета Союза АУ НЦРБ Валерия Герасименко отметила, что по делам о возмещении убытков заявитель должен доказать целую совокупность обстоятельств: незаконность действий (бездействия) ответчика, причинно-следственную связь между таким поведением и наступившим вредом, размер убытков. Для привлечения к ответственности арбитражного управляющего действуют те же правила, подчеркнула эксперт. Она пояснила, что арбитражный управляющий обязан предпринимать все необходимые действия для формирования конкурсной массы, при этом избегая неэффективных мероприятий и лишних расходов. Соответственно, управляющий должен уметь принимать решения о разумности и экономической целесообразности того или иного действия (в данном случае – о нецелесообразности оспаривания подозрительной сделки).

Читайте также

«С выводами ВС РФ следует согласиться: управляющий в данном случае не стал оспаривать сделку, поскольку отсутствовали основания для признания ее недействительной, а действия по оспариванию повлекли бы дополнительные расходы для конкурсной массы (уплата госпошлины за иск, жалобы в суды вышестоящих инстанций). Заслуживает особого внимания вывод ВС о необходимости правильного распределения бремени доказывания: именно заявитель должен доказывать наличие причинно-следственной связи между действиями управляющего и причиненными убытками, а не управляющий – ее отсутствие», – подчеркнула Валерия Герасименко.

Эксперт указала, что в судебной практике вопрос о невозможности возложения ответственности в виде убытков при доказанности только одного из перечисленных элементов состава правонарушения является актуальным. Так, в Определении № 308-ЭС20-6831 (7) от 18 февраля 2025 г. ВС отмечал, что для удовлетворения требований о взыскании убытков с управляющего его процессуальное бездействие должно было быть единственной предпосылкой для выбытия имущества из конкурсной массы должника. Этот вывод применим и к рассматриваемому случаю: если бы срок исковой давности не был пропущен и заявление о признании сделки недействительной было предъявлено в суд, это не повлекло бы пополнения конкурсной массы, считает Валерия Герасименко.