По мнению одного из экспертов «АГ», неуведомление стороны дела о судебном заседании является грубейшим нарушением и безусловным основанием для отмены судебного акта, однако недобросовестные ответчики на практике часто пытаются использовать эти нормы для искусственной отмены решения в случае проигрыша, ссылаясь на ненадлежащее уведомление. Другая полагает, что выводы ВС РФ помогут дисциплинировать суды в части неформального исследования отчета об отправке первоначального извещения о судебном споре ответчику, что может быть воспринято исключительно положительно.
30 мая Верховный Суд вынес Определение
№ 305-ЭС20-16815(3) по делу № А40-143537/2017, в котором разъяснено, когда контрагент должника-банкрота считается надлежаще уведомленным об обособленном споре с его участием.
В деле о банкротстве Дмитрия Самсонова его финансовый управляющий оспорил взаимосвязанные сделки, заключенные должником с Александром Черниным, потребовав применения последствий их недействительности.
Первоначально назначенное судом на 25 марта 2024 г. рассмотрение заявления было отложено на 3 июня в связи с ходатайством госкорпорации «Агентство по страхованию вкладов» об истребовании доказательств. В судебном заседании 3 июня заявление финансового управляющего было рассмотрено в отсутствие ответчика, при этом сведения о его позиции в отношении предъявленного требования не были представлены. Тем не менее суд удовлетворил заявление и огласил резолютивную часть определения о признании недействительной цепочки взаимосвязанных сделок; Александра Чернина обязали вернуть в конкурсную массу должника спорную недвижимость.
Далее апелляция проверила и отклонила довод о ненадлежащем извещении, сославшись на имеющийся в деле и подтверждающий направление судебного извещения в адрес ответчика отчет об отслеживании отправления с конкретным почтовым идентификатором, из которого следует, что 10 марта 2024 г. письмо поступило в отделение почтовой связи, 11 марта произошла неудачная попытка вручения, 18 марта письмо покинуло отделение почтовой связи. Со ссылкой на установление надлежащего извещения ответчика о рассматриваемом споре апелляция отклонила ходатайство Александра Чернина о приобщении дополнительных доказательств и его довод об истечении срока исковой давности. Кассация поддержала решения нижестоящих судов.
Тогда Александр Чернин подал кассационную жалобу в Верховный Суд, ссылаясь на неизвещение его о рассмотрении заявления судом первой инстанции, повлекшее невозможность своевременно заявить о применении исковой давности, на необоснованный отказ апелляции в приобщении доказательств реальности и законности сделок, а также на неправильную оценку обстоятельств их заключения.
Изучив доводы кассатора, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ заметила, что имеющийся в деле отчет об отслеживании отправления с почтовым идентификатором в совокупности с неявкой Александра Чернина в суд первой инстанции и последующими заявленными в апелляции и окружном суде доводами не позволяет признать, что суды располагали сведениями о получении им копии определения от 22 февраля 2024 г. о назначении на 25 февраля судебного заседания по рассмотрению заявления о недействительности сделок и возникновении в силу ч. 6 ст. 121 АПК РФ у ответчика производных от получения судебного извещения обязанности самостоятельного отслеживания движения заявления и рисков непринятия такой меры. «Усматриваемая из отчета информация о пятиминутном временном промежутке между отметкой о передаче почтальону судебного письма и отметкой о неудачной попытке вручения письма порождает обоснованные сомнения в том, что за столь короткий срок фактически осуществлены выход почтальона по месту жительства ответчика, предпринятие попытки вручения заказного письма и оставление для ответчика в почтовом ящике извещения о нем, опровергающие презюмируемые в силу п. 2 ч. 4 ст. 123 Кодекса исполнение организацией почтовой связи правил доставки судебного письма, несение ответчиком рисков неявки за его получением и состоявшееся извещение надлежащим образом ответчика о рассмотрении спора», – указано в определении.
ВС также указал, что иные, возможные согласно ч. 1 ст. 123 АПК доказательства получения ответчиком информации о начавшемся судебном процессе, в частности непринятие им мер по получению направленного электронного судебного письма, аффилированность ответчика с должником, подача Александром Черниным в дело о банкротстве должника заявления о включении требования в реестр, не исследовались и не оценивались судами, поэтому перечисленные обстоятельства, будучи возражениями финансового управляющего и АСВ против кассационной жалобы, не подтверждают ее необоснованность и законность выводов судов в отношении извещения, а, являясь обнародованными в нижестоящих судах, подлежали проверке на предмет допустимости их в качестве доказательств осведомленности ответчика о рассматриваемом обособленном споре.
Как заметил Верховный Суд, обязанность самостоятельного получения лицом информации по делу о банкротстве должника производна от статуса кредитора должника, приобретаемого лицом по общему правилу с момента принятия судом определения о включении требования в реестр. Заявление же ответчика о включении требования в реестр должника было отклонено определением от 19 ноября 2018 г., поэтому вопрос о возможности считать его обязанным отслеживать наличие обособленных споров в рамках банкротного дела должника должен разрешаться с учетом указанного правила.
ВС заключил, что нижестоящие суды переложили на Александра Чернина зависимые от извещения о рассматриваемом споре неблагоприятные последствия в виде утраты прав на ценное имущество ввиду удовлетворения требования о признании недействительными сделок, которое потенциально могло быть отклонено как погашенное исковой давностью при своевременной реализации ответчиком права заявить о ее применении. Проверка апелляцией довода жалобы о сроке исковой давности не равнозначна рассмотрению заявления о применении давности, поскольку этот суд не рассматривал спор по правилам суда первой инстанции. Вместе с тем и примененный порядок исчисления срока исковой давности только по отношению к подавшему рассматриваемое заявление финансовому управляющему и его осведомленности об основаниях для оспаривания сделок игнорирует процессуальное правопреемство финансовых управляющих друг от друга и необходимость оценки поведения предыдущего финансового управляющего должника в связи со спорными сделками. С осведомленностью о наличии спора связаны также своевременное представление ответчиком и оценка судами доказательств в опровержение предъявленного требования, могущие повлиять на результат его рассмотрения.
В связи с этим Верховный Суд отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение.
Адвокат МКА «Семенцов и Партнеры», арбитражный управляющий Евгений Пустошилов полагает, что в определении ВС РФ затронуты два правовых вопроса, которые, несмотря на свою кажущуюся очевидность, довольно часто приводят к несправедливым решениям в силу неправильного применения и неполноты исследования доводов нижестоящими судами. «Каждый имеет право на судебную защиту, и это право должно неукоснительно соблюдаться, поэтому извещение стороны о начале судебного процесса является краеугольным камнем – после извещения на сторону переходит обязанность отслеживать дело самостоятельно. Неуведомление стороны дела о судебном заседании является грубейшим нарушением и безусловным основанием для отмены судебного акта, однако недобросовестные ответчики на практике часто пытаются использовать эти нормы для искусственной отмены решения в случае проигрыша, ссылаясь на ненадлежащее уведомление. Поэтому строгая проверка судом их доводов необходима», – подчеркнул он.
По словам эксперта, апелляционные суды, которые в таких случаях и должны проверять доводы о ненадлежащем извещении, на практике очень часто немотивированно отказывают в принятии новых доказательств, толкуя ч. 2 ст. 268 АПК РФ как ничем не ограниченное право суда отказать в удовлетворении ходатайства стороны, что является незаконным. «В таких случаях суд фактически лишает ответчика права на судебную защиту и представление возражений, что противоречит ст. 46 Конституции РФ. ВС в этом деле восполнил упущения нижестоящих инстанций и указал на подлежащий установлению перечень обстоятельств. Одновременно был затронут вопрос исчисления срока исковой давности с учетом того, что финансовые управляющие являются процессуальными правопреемниками друг друга, поэтому срок давности при их смене не начинает течь заново, с упомянутыми в определении исключениями, хотя и может приостанавливаться на период, пока новый управляющий входит в курс дела», – заметил Евгений Пустошилов.
Адвокат Ирина Зуй
полагает, что в определении ВС РФ поднят важный для практики вопрос отношения суда первой инстанции к первоначальной извещенности ответчика о наличии спора, из которой вытекает обязанность по подготовке позиции по делу. «Действительно, суды первой инстанции часто игнорируют факт неудачного вручения отправления ответчику, мотивируя тем, что риск неблагоприятных последствий в случае неполучения корреспонденции лежит на том субъекте (чаще всего – на ответчике), который не получил почтовое отправление в почтовом отделении. ВС обратил внимание на то, что почтовые отделения часто, как и в рассматриваемом случае, относятся к доставке заказных писем формально и указывают на неудачную попытку вручения, не предпринимая фактических попыток вручить судебное отправление, а также на недопустимость формального подхода судов к оценке такой псевдопопытки вручения. Такие выводы ВС помогут дисциплинировать суды в части неформального исследования отчета об отправке первоначального извещения о судебном споре ответчику, что может быть воспринято исключительно положительно», – полагает она.