Защитник добилась в ВС переквалификации преступления с убийства на превышение необходимой обороны

Верховный Суд РФ опубликовал Кассационное определение
от 5 марта по делу № 18-УД23-44-К4, которым переквалифицировал преступление с ч. 1 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 108 Кодекса, и в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности освободил осужденного из мест лишения свободы.

Осужденный настаивал, что защищал семью и себя

10 сентября 2020 г. в период с 22:00 до 23:00 Сергей Манукян нанес Д. несколько ударов ножом, после чего тот сел в машину и уехал. От полученных травм мужчина скончался по пути домой.

Следствие посчитало, что у Сергея Манукяна, находившегося возле своего дома, возник конфликт с ранее ему знакомым Д. на почве личных неприязненных отношений, в ходе которого Манукян ударил Д. ножом в область грудной клетки, шеи и живота, причинив в том числе ранения, повлекшие тяжкий вред здоровью потерпевшего. После этого Д. сел за руль автомобиля, отъехал на некоторое расстояние и скончался от полученных ран. Действия Сергея Манукяна были квалифицированы по ч. 1 ст. 105 УК.

Дело поступило в Павловский районный суд Краснодарского края. Сергей Манукян вину в инкриминируемом деянии не признал, указав, что не имел умысла на убийство Д., а защищал семью и себя от нападения со стороны Д. Подсудимый пояснил, что вечером 10 сентября 2020 г. к его дому приехал Д., находившийся в состоянии алкогольного опьянения. Подсудимый вместе с родителями вышел на улицу, где Д. стал предъявлять претензии его отцу. Сергей Манукян заметил в руке Д. нож, с которым тот начал приближаться. Тогда он захватил Д. за запястье, забрал нож и выбросил его. Далее Д. сел за руль своего автомобиля и стал таранить ворота, ведущие на территорию их дома. После третьего столкновения ворота упали, задев мать потерпевшего. После этого Сергей Манукян схватил топор, находившийся возле калитки, и ударил по лобовому стеклу автомобиля Д., чтобы остановить машину и закрыть обзор, однако топор упал в салон. Когда отец Манукяна открыл дверь машины со стороны водителя, Д. резко сдал назад, зацепив отца дверью таким образом, что тот упал под переднее колесо и оказался зажат между ним и столбом ЛЭП. Увидев это, Сергей Манукян подошел к водителю, выжал педаль сцепления и направил автомобиль так, чтобы тот отъехал в сторону, а затем оттащил отца, который не мог передвигаться самостоятельно. Далее Сергей Манукян заметил, что Д. взял топор, вышел из автомобиля и стал замахиваться на него. Подсудимый попытался заблокировать удар, однако Д. попал ему топором по правой брови и в область шеи. Тогда подсудимый достал из кармана шорт складной нож, так как понимал, что Д. может убить его или родителей, и его нужно остановить. Когда Д. попытался нанести очередной удар, Манукян заблокировал его и ранил в область груди, после чего тот сел в автомобиль и уехал.

После этого Сергей Манукян пошел умываться, поскольку по его лицу текла кровь. При этом нож, которым он наносил удары, оставался в его руке. Выйдя из дома, Манукян выбросил нож возле входной двери и увидел соседа К., который помогал отцу подняться в машину скорой помощи. Сергей Манукян не знал, как сильно ранил Д., так как они оба были в крови. Подъехавшие сотрудники полиции сообщили Сергею Манукяну, что Д. скончался недалеко от места происшествия.

Из материалов уголовного дела Манукян узнал, что нанес Д. пять проникающих и три резаных раны. Как пояснил подсудимый, складной нож оказался у него в кармане случайно: тем вечером он резал им фрукты, а когда зазвонил телефон, механически сложил нож и опустил в карман.

Родители подсудимого пояснили, что не видели момента нападения с топором на их сына, поскольку после того, как отец попал под колесо машины Д., он, испытывая боль, начал терять сознание, а мать находилась возле мужа и звала на помощь.

Свидетель К. пояснил, что подошел на место происшествия сразу после того, как Д. уехал. Он увидел, что у Сергея Манукяна голова и одежда были в крови, а на лице имелись раны. Манукян сказал ему, что его ударили топором.

Суд признал подсудимого виновным в убийстве

По итогам рассмотрения дела суд установил, что мотивом совершения преступления послужила внезапно возникшая личная неприязнь на почве мести за телесные повреждения, нанесенные отцу и матери обвиняемого. В результате действий Д. отцу Сергея Манукяна, согласно заключению экспертизы, были причинены телесные повреждения, повлекшие вред средней степени тяжести, а имевшиеся у матери кровоподтеки квалифицированы как не причинившие вреда здоровью.

Читайте также

Сославшись на разъяснения Постановления Пленума ВС от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление», суд указал, что действия не могут признаваться совершенными в состоянии необходимой обороны, если вред посягавшему лицу причинен после того, как посягательство было предотвращено, пресечено или окончено и в применении мер защиты явно отпала необходимость, что осознавало оборонявшееся лиц. В таких случаях в зависимости от конкретных обстоятельств дела оборонявшееся лицо подлежит привлечению к ответственности на общих основаниях.

Как указала первая инстанция, меры защиты должны быть адекватны нападению, т.е. должно иметь место само нападение, представляющее реальную угрозу здоровью или жизни, а меры защиты должны соответствовать уровню опасности. Защита может быть предпринята только при наличии реальной угрозы: если нападавший прекращает противоправные действия, защищаться уже нет необходимости и причинение смерти в этом случае может считаться совершенным не из соображений обороны, а по другим мотивам.

Суд критически отнесся к показаниям подсудимого в части нанесения ему ударов топором, поскольку обух топора и деревянная рукоять были найдены в разных местах: обух на коврике под водительским сиденьем автомобиля Д., а рукоять – недалеко от столба ЛЭП, что означает невозможность угроз топором со стороны потерпевшего. Следовательно, реальная угроза жизни и здоровью подсудимого и его родных отсутствовала, т.е. в применении мер защиты необходимость отпала, указал суд. При этом согласно протоколу осмотра предметов при осмотре металлического обуха топора и обследовании с помощью экспресс-теста следы крови обнаружены не были. Согласно заключению эксперта на рукояти топора обнаружена человеческая кровь, однако, учитывая малую концентрацию ДНК, установить, кому она принадлежит, не удалось. Также суд учел выводы эксперта, согласно которым подсудимый не находился в состоянии аффекта или других эмоциональных состояниях.

Суд также принял во внимание, что обвиняемый сумел самостоятельно отобрать нож у потерпевшего и посадить его в машину, чтобы тот уехал. Это, по мнению суда, указывает на превосходство физических сил и навыков самообороны подсудимого. В связи с этим суд критически оценил показания Сергея Манукяна о превышении необходимой обороны как избранный способ защиты, расценив его как желание избежать уголовной ответственности за совершение особо тяжкого преступления – умышленного убийства.

В итоге суд признал Сергея Манукяна виновным по ч. 1 ст. 105 УК и приговорил к семи годам колонии строгого режима.

Апелляция и кассация согласились с обвинительным приговором

Адвокат Павловского филиала № 1 Краснодарской краевой коллегии адвокатов Екатерина Беленко, защищавшая Сергея Манукяна на протяжении рассмотрения уголовного дела, подала апелляционную жалобу. Защитник указала, что выводы суда о совершении осужденным умышленного убийства на почве мести не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и обстоятельствам, установленным судом при вынесении приговора. Сергей Манукян защищал свою семью, а поскольку события развивались стремительно, у него не было времени обдумать свои действия. Кроме того, суд не дал оценки тому, что именно потерпевший, находившийся в состоянии алкогольного опьянения, инициировал конфликт. Обстоятельства нанесения потерпевшим ран топором осужденному не исследовались судом.

Рассмотрев апелляционную жалобу, Судебная коллегия по уголовным делам Краснодарского краевого суда не нашла оснований для отмены приговора. Апелляция указала, что действия осужденного квалифицированы верно. Выводы, касающиеся юридической квалификации деяния, в приговоре мотивированы убедительно и соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным в судебном заседании. Об умысле осужденного на убийство Д. свидетельствуют локализация телесных повреждений, количество и сила травматических воздействий, а также орудие преступления.

Екатерина Беленко обратилась в Четвертый кассационный суд общей юрисдикции. В кассационной жалобе она указала на ошибочную квалификацию действий подзащитного, а также на неверное установление судом мотива преступления и просила переквалифицировать действия Сергея Манукяна на ч. 1 ст. 108 УК.

Четвертый КСОЮ также не нашел оснований для переквалификации содеянного, добавив: первая инстанция верно пришла к выводу о том, что Сергей Манукян совершил именно убийство Д. Кассация указала, что в приговоре содержится описание преступного деяния по факту убийства, признанного судом доказанным, с указанием места, времени, способа совершения, мотива и цели преступления. Невыясненных обстоятельств, которые могли бы существенно повлиять на выводы суда о виновности или невиновности осужденного, не усматривается.

Доводы кассационной жалобы в ВС

Не согласившись с судебными решениями, Екатерина Беленко обратилась с кассационной жалобой в Верховный Суд, указав, что описательно-мотивировочная часть приговора содержит взаимоисключающие выводы об обстоятельствах и мотивах применения осужденным насилия к потерпевшему.

При этом заявитель сослалась на разъяснения, содержащиеся в Постановлении Пленума ВС от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве», согласно которым при решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в том числе, предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения. При рассмотрении дел об убийстве суды обязаны неукоснительно выполнять требования закона о всестороннем, полном и объективном исследовании обстоятельств дела. По каждому такому делу должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы, цель и способ причинения смерти другому человеку, а также исследованы иные обстоятельства, имеющие значение для правильной правовой оценки содеянного, отмечалось в кассационной жалобе. Однако, отметила заявитель, суд не указал, что послужило основанием для возникновения личных неприязненных отношений осужденного и потерпевшего, в чем состояло противоправное поведение последнего, какие действия он совершил и каким образом они повлияли на поведение осужденного.

Кроме того, указывалось в жалобе, суд не определил момент начала и окончания посягательства со стороны Д., не оценил опасность нападения и факт причинения Манукяну телесных повреждений, проигнорировал необходимость толкования сомнений о наличии состояния необходимой обороны в пользу подсудимого. Заявитель просила переквалифицировать действия осужденного на ч. 1 ст. 108 УК.

Верховный Суд переквалифицировал деяние

Рассмотрев материалы дела, Верховный Суд отметил, что в ходе предварительного и судебного следствия подсудимый не отрицал факт причинения ножом телесных повреждений Д., от которых наступила его смерть, однако последовательно утверждал, что действовал, защищаясь от преступного посягательства со стороны потерпевшего, который пытался ударить его топором.

ВС подчеркнул, что суд первой инстанции признал достоверными и положил в основу приговора все показания подсудимого, за исключением тех, которые касаются причинения Д. телесных повреждений в целях защиты от посягательства. В кассационном определении отмечается, что родители осужденного находились рядом с сыном с самого начала конфликта с Д., однако в своих показаниях не указывали, что Д. нападал на их сына с топором до момента наезда автомобилем на отца Сергея Манукяна. Они пояснили, что не видели момента нападения с топором на их сына, но при этом указали причины, которые не позволяли им наблюдать происходящее. Из их показаний следует, что отец испытывал боль и терял сознание, а мать осужденного находилась возле мужа и звала на помощь.

Верховный Суд заметил, что показания родителей осужденного согласуются с выводами судебно-медицинских экспертиз, согласно которым у матери Сергея Манукяна установлен ушиб бедра, а у отца переломы ребер и костей таза, повлекшие вред здоровью средней тяжести. Между тем, добавил ВС, суд в нарушение положений ст. 88 УПК дал оценку показаниям родителей осужденного как опровергающим его доводы о защите от посягательства без учета свидетелями обстоятельств, в которых они оказались после того, как отец был травмирован. О том, что свидетели давали достоверные показания, а факт нападения Д. на осужденного с применением топора имел место, следует из показаний свидетеля К., который подошел на место происшествия сразу после того, как потерпевший уехал на автомобиле, и увидел, что у Сергея Манукяна голова и одежда были в крови, а на лице имелись раны – Манукян пояснил, что его ударили топором.

Как подчеркнул Верховный Суд, согласно заключению эксперта, у Сергея Манукяна были обнаружены рана в надбровной области, ссадина и рана на боковой поверхности шеи, которые в совокупности квалифицируются как причинившие легкий вред здоровью. Механизмом образования ран является травмирующее воздействие рубящего предмета, не исключено что топора, возможно, 10 сентября 2020 г. Как заметил Суд, на месте происшествия был изъят единственный рубящий предмет – топор. Таким образом, указанные доказательства подтверждают достоверность показаний осужденного о том, что после того, как его отец был извлечен из-под автомобиля, Д. нанес Сергею Манукяну топором телесные повреждения в области головы и шеи, а он при этом защищался от посягательства со стороны потерпевшего. ВС пришел к выводу, что квалификация действий осужденного как убийство дана без учета доказательств, имеющих важное значение для дела, и не соответствует установленным фактическим обстоятельствам.

Как указал Верховный Суд, из показаний Манукяна следует, что после двух неудачных попыток отбить удары потерпевшего, в результате которых он получил два рубленых ранения, он достал из кармана нож. При очередной попытке Д. нанести удар топором ему удалось заблокировать данный удар, и лишь только после этого он ударил потерпевшего ножом в область груди. ВС отметил, что из протокола осмотра места происшествия, а также автомобиля, принадлежащего Д., следует, что топор был обнаружен в распавшемся виде: металлическая часть – в машине Д., а деревянная ручка – на земле возле дома семьи Манукянов. Это свидетельствует о том, что предмет, используемый Д. с целью применения в отношении осужденного насилия, опасного для жизни, после двух попыток его использования распался.

ВС также заметил: осужденный осознавал, что дальнейшие действия со стороны потерпевшего не будут сопряжены с насилием, опасным для его жизни и с непосредственной угрозой применения такого насилия в отношении родителей. Однако, несмотря на данные обстоятельства, он нанес Д. серию ножевых ранений, что явно не соответствовало дальнейшему характеру и опасности посягательства со стороны потерпевшего.

Согласно заключению судебно-медицинской экспертизы Д. скончался спустя непродолжительное время после нанесения ему ножевых ранений. При таких обстоятельствах, указал Суд, действия Манукяна следовало оценивать как убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны.

В итоге Верховный Суд изменил судебные решения нижестоящих инстанций, переквалифицировав действия осужденного с ч. 1 ст. 105 УК на ч. 1 ст. 108 и назначив наказание в виде исправительных работ сроком на 1 год и 10 месяцев с удержанием 20% заработной платы в доход государства. В соответствии со ст. 78 УК осужденный был освобожден от наказания в связи с истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности и, соответственно, освобожден из места лишения свободы.

Комментарий защитника

В комментарии «АГ» Екатерина Беленко отметила: сложность данного дела состояла в том, что момента нападения Д. на подзащитного никто не видел, так как отец Сергея Манукяна уже получил телесные повреждения и терял сознание, а мать находилась рядом с отцом и звала на помощь. Кроме того, топор, с которым погибший напал на подзащитного, распался на две части в момент, когда Д. наносил удары. Ни следствие, ни суд первой инстанции не определили момент разделения топора на две части.

По мнению защитника, суд первой инстанции должен был применить ч. 3 и 4 ст. 14 УПК, согласно которым все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК, толкуются в пользу обвиняемого, а обвинительный приговор не может быть основан на предположениях.

Екатерина Беленко добавила, что суд, постановляя приговор, не принял во внимание положения Постановления Пленума ВС от 31 мая 2022 г. № 11, которым п. 13 Постановления Пленума ВС от 27 сентября 2012 г. № 19 «О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление» указан в новой редакции: при проверке доводов подсудимого о совершении общественно опасного деяния в состоянии необходимой обороны суд обязан исходить из принципа презумпции невиновности (ч. 3 ст. 14 УПК), в том числе учитывать, что подсудимый не обязан доказывать свою невиновность или наличие в его действиях признаков менее тяжкого преступления. Бремя доказывания обвинения и опровержения доводов, приводимых подсудимым в свою защиту, лежит на стороне обвинения, а все сомнения в наличии состояния необходимой обороны и (или) виновности лица, обвиняемого в превышении ее пределов, которые не могут быть устранены в порядке, предусмотренном УПК, толкуются в пользу подсудимого. «То есть императивное указание на то, что все сомнения, которые имеются у суда, должны толковаться в пользу подсудимого, были проигнорированы, в результате чего человек был незаконно лишен свободы более трех лет. А этого могло и не быть», – заключила она.

Эксперты проанализировали выводы ВС

Адвокат АП Самарской области Руслан Берсагуров полагает, что анализируемое кассационное определение ВС напоминает правоприменителям о необходимости объективной оценки имеющихся доказательств и их сопоставления между собой. Он обратил внимание на переоценку обстоятельств, связанных с обнаружением в различных местах обуха топора и его рукояти. «Иная оценка Верховным Судом данного факта является переломным моментом в правовой ситуации. Между тем фактическое игнорирование нижестоящими инстанциями показаний свидетелей, в том числе родителей осужденного, об обстоятельствах произошедшего вкупе с непринятием во внимание наличия телесных повреждений, подтвержденных соответствующей медицинской экспертизой у привлекаемого к уголовной ответственности лица, вызывает недоумение. Рассматриваемый судебный акт утверждает, что при вынесении приговора и решении судьбы человека, применяя нормы уголовного и уголовно-процессуального законов, нельзя игнорировать законы логики», – подчеркнул адвокат.

«Суды трех инстанций поддержали квалификацию уголовно наказуемого деяния, которую предложили следственные органы, а затем поддержал гособвинитель, исключительно из-за количества ножевых ранений, причиненных осужденным потерпевшему. Именно множественность повреждений, как представляется, затмила все иные значимые и действительно существенные обстоятельства наряду с доказательствами и не позволила судам принять решение о переквалификации преступления с особо тяжкого на небольшой тяжести», – считает Руслан Берсагуров.

Адвокат Санкт-Петербургской коллегии адвокатов «Юстум» Евгений Баландин положительно оценил кассационное определение ВС. «Суд в полной мере реализовал гуманистический подход в виде реализации основного принципа уголовного правосудия –презумпции невиновности. Если обратиться к тексту кассационного определения, мы не увидим в нем каких-либо экстраординарных выводов. Позиция ВС основана на оценке фактических обстоятельств через призму принципа презумпции невиновности и следующего из него смысла о том, что именно на обвинении лежит бремя опровержения доводов подсудимого. Суд фактически сделал вывод, что сторона обвинения не доказала умысел осужденного именно на целенаправленное убийство, равно как и должным образом не опровергла довод стороны защиты о наличии в действиях осужденного необходимой обороны», – отметил адвокат.

«Сложности в применении ст. 108 УК, связанной с оценкой пределов необходимой обороны, систематически возникают в судах. В большинстве случаев судьи неохотно применяют ст. 108 УК, возможно, полагая, что убийство, каким бы оно ни было, должно быть наказано серьезной санкцией, в то время как санкция ст. 108 УК допускает в самом крайнем случае наказание в виде лишения свободы на срок не более двух лет», – в заключение добавил Евгений Баландин.

Адвокат филиала «Адвокатская консультация № 63» Межреспубликанской коллегии адвокатов Аркадий Амасьянц отметил: с учетом положений уголовно-процессуального закона, определяющих назначение уголовного судопроизводства, ВС устранил допущенные нижестоящими судами существенные нарушения закона, связанные как с оценкой доказательств, так и с квалификацией действий осужденного.

«Примечательно, что доказательства, на которые ссылалась защита, в том числе показания свидетелей, оценены нижестоящими судами как доказательства виновности подсудимого без учета положений ст. 87 УПК о том, что проверка доказательств производится судом путем сопоставления их с другими доказательствами, имеющимися в уголовном деле. Верховный Суд, не согласившись с таким подходом нижестоящих судов, дал иную – диаметрально противоположную – оценку доказательствам, сопоставив их с последовательными показаниями осужденного о том, что он был вынужден защищаться от посягательства со стороны потерпевшего. Анализируемый случай актуализирует проблему оценки доказательств судами при производстве по уголовным делам», – подытожил адвокат.