КС не стал разъяснять порядок восстановления нарушенных прав заявителя после вынесения постановления КС

Конституционный Суд опубликовал Определение № 3290-О-Р/2024 об отказе в официальном разъяснении Постановления КС от 11 января 2024 г. № 1-П об определении степени тяжести вреда, причиненного здоровью потерпевшего, который выразился в наступлении у него психического расстройства вследствие примененного к нему насилия.

Напомним, в мае 2013 г. пенсионер-инвалид Б. был избит во дворе своего дома. Полученные повреждения и переживания спровоцировали у него тревожное расстройство, которое в ходе предварительного расследования было квалифицировано как вред здоровью средней тяжести. Доводы потерпевшего о причинении ему тяжкого вреда здоровью, признаком которого является наступление психического расстройства, были отклонены. Через восемь лет уголовное дело по факту избиения Б. было прекращено постановлением мирового судьи в связи с истечением срока давности уголовного преследования. Правомерность решения, в том числе в части квалификации содеянного, подтверждена судами апелляционной и кассационной инстанций и Верховным Судом РФ, отказавшим в передаче кассационной жалобы представителя потерпевшего. Полагая, что ч. 1 ст. 111 и ч. 1 ст. 112 Уголовного кодекса РФ, а также п. 3 Правил определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека, не содержат критериев определения тяжести психического расстройства, что порождает возможность их произвольного применения, Б. подал жалобу в Конституционный Суд.

Читайте также

Постановлением № 1-П/2024 КС признал оспариваемые нормы не противоречащими Конституции РФ, поскольку по своему конституционно-правовому смыслу они, относя, по общему правилу, наступление психического расстройства к основаниям для квалификации деяния как причинения тяжкого вреда здоровью, не исключают – в случае, если такое психическое расстройство не относится к тяжелым и при этом отсутствуют предпосылки для длительного негативного влияния такого психического расстройства на социальное благополучие потерпевшего, – квалификацию данного деяния как причинения вреда здоровью средней тяжести. Суд постановил пересмотреть дело Б. с учетом правовых позиций, выраженных в постановлении, если для этого нет иных препятствий.

Письмом судьи Верховного Суда РФ от 28 марта 2024 г. представителю Б. сообщено, что ходатайство о возобновлении производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств в связи с вынесением Постановления КС № 1- П/2024 оставлено без удовлетворения. Отмечено, что истечение сроков давности уголовного преследования по преступлению, совершенному в отношении Б. в 2013 г., является обстоятельством, препятствующим возобновлению производства по уголовному делу в целях пересмотра судебных решений в сторону ухудшения положения обвиняемого.

Тогда Б. обратился в Конституционный Суд с ходатайством, в котором просил разъяснить п. 3 резолютивной части Постановления по следующим вопросам: в каком порядке должны быть восстановлены нарушенные права заявителя, если уголовное дело, в котором он является потерпевшим, не может быть пересмотрено в связи с истечением сроков давности; имеет ли заявитель, пересмотр дела которого невозможен, право на применение компенсаторных механизмов, предусмотренных ч. 4 ст. 100 Закона о Конституционном Суде; какими критериями должен руководствоваться суд общей юрисдикции при определении формы и размера компенсации.

Отказывая в принятии к рассмотрению ходатайства, КС указал, что ходатайство о даче разъяснения не подлежит удовлетворению, если поставленные в нем вопросы не требуют какого-либо дополнительного истолкования постановления или же предполагают необходимость формулирования новых правовых позиций, не нашедших отражения в разъясняемом постановлении.

Суд отметил, что пересмотр судебных актов, вступивших в законную силу, в том числе в случае их принятия на основании нормативных актов или их отдельных положений, признанных постановлением КС неконституционными или примененных в истолковании, расходящемся с выявленным в постановлении конституционно-правовым смыслом, осуществляется по правилам производства по вновь открывшимся или новым обстоятельствам, установленным действующим процессуальным законодательством.

При этом, как пояснил КС, действующее законодательство не устанавливает каких-либо исключений относительно обязательности решений КС, в том числе в части оснований и условий пересмотра дел заявителей, как они регламентированы специальными нормами Закона о Конституционном Суде, независимо от того, что восстановление и защита прав потерпевших от преступлений может привести к ухудшению положения подозреваемого, обвиняемого, осужденного или оправданного по уголовному делу, тем более что такой исход уголовного судопроизводства мог быть обусловлен – полностью или в немалой степени – неконституционностью нормативного положения или истолкованием такового вопреки конституционно-правовому смыслу.

Суд напомнил свою неоднократно выраженную позицию о том, что наличие материальных и процессуальных предпосылок и возможных препятствий для пересмотра основанных на неконституционных актах решений, а также решений, основанных на нормах, которым придан смысл, расходящийся с их конституционно-правовым смыслом, устанавливается по заявлению гражданина или организации тем органом, к компетенции которого отнесен такой пересмотр. Установление того, имеются ли для пересмотра дела иные препятствия, не относится к компетенции КС и не может быть предметом его разъяснения (определения от 13 октября 2009 г. № 1238-О-Р, от 27 февраля 2018 г. № 574-О-Р и др.).

Как разъясняется в определении, указание в п. 3 резолютивной части Постановления № 1-П/2024 на возможные препятствия для пересмотра дела Б. предполагало как возможность выявления отсутствия необходимости пересмотра его дела в случае применения в нем положений ст. 111 и 112 УК в истолковании, не расходящемся с данным КС истолкованием, так и наличие или возникновение иных фактических обстоятельств, которые КС в силу ч. 3 и 4 ст. 3 Закона о Конституционном Суде устанавливать и исследовать не вправе.

Конституционный Суд добавил, что вопрос о возникновении у лица, пересмотр дела которого невозможен, права на применение компенсаторных механизмов, в том числе в части формы и размера компенсации, в Постановлении № 1-П/2024 не разрешался и предполагает формулирование новых правовых позиций.

Представитель заявителя, председатель МКА «Норма» Екатерина Белова в комментарии «АГ» поделилась, что после отказа ВС в пересмотре дела по новым обстоятельствам сложилась ситуация, в силу которой получившая свое разъяснение в Конституционном Суде РФ правовая норма, ранее примененная в деле заявителя вопреки своему конституционно-правовому смыслу, не могла быть правильно применена в деле заявителя после разъяснения КС исключительно ввиду фактора времени. «Всестороннее проработав возникшую дилемму, в том числе с подключением юристов Центра конституционного правосудия, собравших значительный пакет наработок по применению компенсаторных механизмов, изначально приоритетным был избран способ восстановления нарушенного права через жалобу в КС РФ с требованием применения компенсаторных механизмов», – рассказала она.

Екатерина Белова отметила, что изначально в КС была направлена жалоба с указанием на необходимость применения к Б. компенсаторных механизмов, предусмотренных ч. 4 ст. 100 Закона о Конституционном Суде, в силу того, что пересмотр его дела невозможен. По словам адвоката, секретариат Суда сообщил заявителю о несоответствии его жалобы требованиям указанного закона и невозможности определить предмет его обращения. В данном ответе секретариат указал на возможность разъяснения Постановления № 1-П/2024 по ходатайству заявителя.      После получения отказа КС, содержащего «намек» на возможность получения разъяснений, было сформировано соответствующее ходатайство, подчеркнула адвокат.

Она отметила, что КС отказал в разъяснении п. 3 резолютивной части Постановления № 1-П/2024, вместе с тем без разъяснения данных вопросов восстановление нарушенных прав и свобод заявителя на основании постановления является невозможным. «В настоящее время нами прорабатывается два варианта действий – обращение к Председателю ВС РФ о возбуждении производства по новым обстоятельствам в порядке главы 49 УПК РФ со ссылкой на доводы Определения КС и опорой на то, что УПК не может преодолевать общеобязательную силу Постановления КС РФ, ввиду чего возбуждать производство необходимо независимо от того, ухудшит ли это гипотетически положение лица, в отношении которого уголовное дело было прекращено, поскольку речь идет не о реальном ухудшении, а лишь а создании такой ситуации – допускающей ухудшение. Второй вариант – еще одно обращение в КС РФ, на этот раз с жалобой на   ч. 3 ст. 413 УПК: пересмотр постановления о прекращении уголовного дела допускается лишь в течение сроков давности привлечения к уголовной ответственности, установленных ст. 78 УК РФ», – прокомментировала Екатерина Белова.

Адвокат Адвокатской конторы № 10 Нижегородской областной коллегии адвокатов Ирина Батурина считает понятной позицию КС, поскольку действительно в п. 3 резолютивной части Постановления № 1-П/2024 он включил оговорку, что дело гражданина подлежит пересмотру с учетом правовых позиций, если для этого нет иных препятствий: «Между тем истечение сроков давности уголовного преследования является безусловным основанием для освобождения от уголовной ответственности».

Читайте также

Адвокат подчеркнула, что КС подробно исследовал тему прекращения уголовного дела по нереабилитирующему основанию в связи с истечением сроков давности уголовного преследования в Постановлении от 2 марта 2017 г. № 4-П, где отметил, что обязанность государства обеспечить восстановление прав потерпевшего от преступления не обусловливает наделение его правом предопределять необходимость осуществления предполагающего вынесение приговора уголовного преследования в отношении того или иного лица, а также пределы возлагаемой на это лицо уголовной ответственности, – такое право в силу публичного характера уголовно-правовых отношений может принадлежать только государству в лице его законодательных и правоприменительных органов. В то же время лицо, уголовное дело в отношении которого прекращено в связи с истечением сроков давности уголовного преследования, не освобождается от обязательств по возмещению причиненного им ущерба, а потерпевший имеет возможность защитить свои права и законные интересы в порядке гражданского судопроизводства с учетом правил о сроках исковой давности, отметила Ирина Батурина.

«Учитывая изложенное, с позицией КС РФ, изложенной в определении, нельзя не согласиться. Между тем проблема реализации компенсаторных механизмов действительно существует, поскольку процедура их применения на законодательном уровне не установлена. Однако в Постановлении КС № 1-П/2024 не указано на необходимость применения по делу заявителя компенсаторных механизмов, что, на мой взгляд, делает невозможным их применение в данном деле в силу положений ст. 100 Закона о Конституционном Суде», – полагает адвокат.

Заместитель председателя МКА KP&Partners («Клинков, Пахомов и Партнеры») Дмитрий Клинков считает, что определение КС логично, применяемо к полномочиям данного суда. Поданное ходатайство фактически содержит просьбу о разъяснении мнения судьи ВС РФ, выраженного в письме с отказом о пересмотре дела и ранее вынесенного Постановления КС № 1-П, а также процессуальное несогласие с ними, отметил он.

Как подчеркнул адвокат, отказывая в принятии ходатайства, КС фактически разъяснил, что в его обязанности не входит разъяснение, в том числе ранее вынесенных им решений. По мнению Дмитрия Клинкова, Суд верно указал, что: установление того, имеются ли для пересмотра дела иные препятствия, не относится к компетенции КС и не может быть предметом его разъяснения. Кроме того, адвокат согласен с тем, что КС не вправе устанавливать и исследовать наличие или возникновение иных фактических обстоятельств дела.

«Конечно, рассматриваемое определение, сложно описано и мотивированно, но иными словами, Конституционный Суд, отказывая в рассмотрении ходатайства, указал, что оно не содержит мотивов для рассмотрения именно данным судом в соответствии с Законом о Конституционном Суде – с чем можно согласиться. Прекращение дела в суде за истечением сроков давности привлечения к уголовной ответственности является обязанностью суда. Касаемо восстановления права потерпевшего, то вероятнее всего оно возможно в рамках иска о получении компенсации за нарушение сроков, предусмотренных ст. 6.1 УПК РФ, – то есть рассмотрения дела в разумные сроки. На практике такие ситуации встречаются крайне редко, поэтому затронутая тема действительно достаточно интересная», – поделился мнением Дмитрий Клинков.