ВС указал, что при исчислении срока давности нужно учитывать условие автопролонгации договора

21 января Верховный Суд вынес Определение № 16-КГ24-36-К4, в котором указал, что нижестоящие инстанции неверно исчислили срок исковой давности в споре о взыскании денежных средств с солидарного должника по договору займа.

1 января 2018 г. супруги Екатерина и Андрей Илюшко заключили с Валерием Мелиховым договор займа на 900 тыс. руб. сроком до 1 июля 2018 г. Договором было предусмотрено, что заемщики ежемесячно выплачивают займодавцу вознаграждение в размере 2% от суммы займа. Согласно п. 7.2 договора, в случае если к моменту окончания срока его действия ни одна из сторон не уведомила другую сторону о расторжении договора, то он считается пролонгированным на прежних условиях на аналогичный срок.

28 июля 2020 г. Андрей Илюшко обратился в суд с заявлением о признании его банкротом, и 2 сентября Арбитражный суд Волгоградской области удовлетворил его, Валерий Мелихов был включен в реестр кредиторов по требованию в размере около 2,5 млн руб. по договорам займа от 1 и 11 августа 2017 г.

18 августа 2021 г. процедура реализации имущества должника была завершена, и Андрей Илюшко был освобожден от дальнейшего исполнения имеющихся на дату обращения в суд с заявлением о банкротстве требований кредиторов, в том числе требований кредиторов, не заявленных при введении процедуры банкротства.

Поскольку заемщики надлежащим образом обязательства по договору займа не исполнили, учитывая, что Андрей Илюшко был признан банкротом, Валерий Мелихов 4 июля 2023 г. обратился в суд с иском о взыскании с Екатерины Илюшко 1/2 суммы займа в размере 450 тыс. руб. Получение денежных средств ответчик не отрицала, однако обязанность по возврату займа и уплате процентов не исполнила.

В суде Екатерина Илюшко заявила о применении исковой давности. Тракторозаводской районный суд г. Волгограда отказал в удовлетворении исковых требований. Суд пришел к выводу, что Валерием Мелиховым предъявлен иск за пределами срока исковой давности, поскольку начиная с 2 июля 2018 г. истцу было известно о нарушении своего права. С выводами суда первой инстанции согласились апелляция и кассация.

Валерий Мелихов обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. Изучив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам ВС напомнила, что ч. 1 ст. 322 ГК предусмотрено, что солидарная обязанность (ответственность) или солидарное требование возникает, если солидарность обязанности или требования предусмотрена договором или установлена законом, в частности при неделимости предмета обязательства. Согласно ст. 323 ГК, при солидарной обязанности должников кредитор вправе требовать исполнения как от всех должников совместно, так и от любого из них в отдельности, притом как полностью, так и в части долга. Кредитор, не получивший полного удовлетворения от одного из солидарных должников, имеет право требовать недополученное от остальных солидарных должников. Солидарные должники остаются обязанными до тех пор, пока обязательство не исполнено полностью.

Ссылаясь на п. 50 Постановления Пленума ВС от 22 ноября 2016 г. № 54 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации об обязательствах и их исполнении» Верховный Суд разъяснил, что согласно п. 1 ст. 323 ГК кредитор вправе предъявить иск о полном взыскании долга к любому из солидарных должников.

Читайте также

ВС указал, что, делая вывод о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям, суд не дал оценки договору займа в соответствии со ст. 431 ГК, в частности, п. 7.2 договора, согласно которому в случае, если к моменту окончания срока действия договора ни одна из сторон не уведомила другую сторону о расторжении договора, договор считается пролонгированным на прежних условиях на аналогичный срок.

Как отметил Верховный Суд, истец указывал, что договор займа по умолчанию сторон пролонгировался на новые сроки, заемщики продолжали исполнять обязательства по договору после 1 июля 2018 г. путем выплаты процентов, последняя выплата была произведена 3 июля 2020 г., позже заемщикам по их просьбе была предоставлена отсрочка исполнения обязательств.

В связи с этим ВС отменил судебные постановления нижестоящих инстанций, которые привели к неверному исчислению срока исковой давности, а дело направил на новое рассмотрение в первую инстанцию.

В комментарии «АГ» юрист АБ «Присяжный поверенный» г. Сочи Роман Романов указал, что однозначность положений об исчислении срока исковой давности со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права, не должна создавать существенно разных подходов в правоприменительной практике. «Тем не менее значительное число вопросов в практике судов по исчислению срока на защиту прав связано с неверной оценкой обстоятельств дела или, как в рассматриваемом случае, ошибочным (неполным) толкованием договора», – заметил он.

Эксперт пояснил, что по смыслу п. 2 ст. 200 ГК, срок давности начинает течь по окончании срока, в который заемщик обязан вернуть заем. На это обратила внимание и Судебная коллегия ВС, но с учетом условий договора о его продлении на тот же срок до направления соответствующего уведомления о расторжении договора. «Исполнение ответчиками договора путем выплаты процентов по займу до 3 июля 2020 г. не давало оснований истцу полагать, что его право нарушено, а договор прекращен. Более того, при предоставлении отсрочки стороны установили новый срок исполнения заемщиками обязательств. Следует также принять во внимание положение ст. 203 ГК о прерывании срока давности при совершении обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. Таким образом, при совершении ответчиком выплат на 3 июля 2020 г., а также просьба о предоставлении отсрочки должны расцениваться как признание долга. В связи с этим при подаче иска 4 июля 2023 г. общий трехлетний срок исковой давности не был пропущен», – пояснил он.

Роман Романов добавил, что ВС также отметил положения п. 50 Постановления Пленума ВС от 22 ноября 2016 г. № 54 и п. 1 ст. 323 ГК, согласно которым кредитор вправе предъявить иск о полном взыскании долга к любому из солидарных должников, а не только половины, как заявил истец. «Благодаря направлению дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции у истца будет также возможность в порядке ст. 39 ГПК увеличить исковое требование», – считает он.

Партнер АБ г. Москвы «Павел Хлюстов и Партнеры» Яна Чернобель также отметила, что сроки давности для обращения в суд с иском о взыскании денежных средств по договору займа нередко вызывают сложности у судов и становятся предметом проверки Верховного Суда. Она обратила внимание, что в рассмотренном споре Судебная коллегия по гражданским делам исправила нижестоящие инстанции и, разрешая вопрос о течении срока давности, указала на два обстоятельства.

«Во-первых, стороны свободны в согласовании условий о сроке займа. ВС признал возможность автоматической пролонгации срока возврата займа, если ни одна из сторон не заявит об обратном. Исходя из актов нижестоящих инстанций, по каким-то причинам они вообще не исследовали указанный пункт. Учитывая такой подход ВС, стороны договора займа, согласовавшие автоматическое продление заемных отношений, должны помнить об этом и направить явное уведомление о нежелании пролонгации на очередной период. При отсутствии такого уведомления займодавец вправе полагаться на то, что договор действует, срок возврата займа продлен на очередной период и, следовательно, срок давности не начал течь», – пояснила адвокат.

Читайте также

Во-вторых, добавила эксперт, необходимо учитывать фактические действия сторон по подтверждению отношений и наличию долга. «ВС указывает на имевшее место погашение процентов по договору займа и просьбе заемщика о предоставлении отсрочки. Несмотря на то что Судебная коллегия не дала явных пояснений по этому вопросу, вероятно, это обстоятельство тоже стало дополнительным основанием для отмены судебных актов. Хотя в силу п. 20 Постановления Пленума ВС от 29 сентября 2015 г. № 43 “О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности” само по себе частичное погашение долга не является признанием долга, в то же время направление заемщиком просьбы о предоставлении отсрочки является признанием долга и основанием для перерыва срока давности», – заключила Яна Чернобель.