ВС уточнил, что следует принимать во внимание при снижении договорной неустойки

8 февраля Верховный Суд вынес Определение
№ 305-ЭС23-17253 по делу
№ А40-181975/2022, в котором указал на недопустимость произвольного снижения судами размера взыскиваемой неустойки с арендатора, нарушившего договорное обязательство по ведению коммерческой деятельности в арендуемом помещении.

В сентябре 2021 г. ООО «Павелецкая площадь» сдало в аренду ООО «Икеа дом» помещение в торговом комплексе. По условиям договора аренды, фиксированная ежемесячная арендная плата в течение первого года составила 1,8 млн руб. (без учета НДС), со второго года и далее ежегодно она подлежала увеличению на уровень инфляции, но не более чем на 4,9%. Арендатор также обязался вести коммерческую деятельность в помещении в рабочее время в течение всего срока аренды и не допускать ее перерыва без письменного согласования с другой стороной. В противном случае он должен был выплатить по письменному требованию арендодателя неустойку, рассчитанную исходя из ставки, действующей на дату нарушения обязательства, в размере 2/30 части от ежемесячной фиксированной арендной платы.

В начале марта 2022 г. «Икеа дом» приостановила ведение коммерческой деятельности в арендованном помещении. В мае стороны обозначили период приостановления такой деятельности до 1 июня 2022 г. без применения к арендатору мер ответственности. Впоследствии «Павелецкая площадь» обратилась с иском в Арбитражный суд г. Москвы о взыскании договорной неустойки с арендатора со ссылкой на то, что последний не возобновил свою коммерческую деятельность с 1 июня 2022 г., нарушив условия арендного договора. Тем самым истец просил взыскать с ответчика неустойку в размере 11,6 млн руб. за период с 2 июня по 7 октября 2022 г., а также 148 тыс. руб. неустойки за каждый день неосуществления коммерческой деятельности в период с 8 октября до даты начала осуществления коммерческой деятельности.

Суд взыскал с «Икеа дом» в пользу истца неустойку с 1 октября 2022 г. до даты начала осуществления коммерческой деятельности по ставке 0,2% (что составляет от ежемесячной фиксированной арендной платы сумму 4,4 тыс. руб. в день), отказав в удовлетворении остальной части иска. В свою очередь, апелляция и кассация поддержали его решение. Тем самым суды со ссылкой, в частности, на ст. 9.1 Закона о банкротстве и Постановление Правительства РФ от 28 марта 2022 г. № 497 «О введении моратория на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами» сочли, что после 1 июня 2022 г. общество «Павелецкая площадь» не предоставило арендатору, который намеревался вывезти товары и иное имущество из арендованного помещения, доступ в это помещение, при этом в период до 1 октября действовал введенный госорганами мораторий на начисление штрафных санкций. Таким образом, «Икеа дом» должно уплатить неустойку, начиная только с 1 октября 2022 г. до дня начала осуществления коммерческой деятельности. При этом размер установленной договором неустойки был снижен по основаниям, предусмотренным ст. 333 ГК РФ.

Читайте также

Изучив кассационную жалобу общества «Павелецкая площадь», Верховный Суд напомнил, что с 1 апреля 2022 г. на шесть месяцев был введен мораторий на возбуждение дел о банкротстве по заявлениям, подаваемым кредиторами, в отношении юрлиц и граждан, в том числе ИП, за исключением лиц, поименованных в п. 2 правительственного постановления от 28 марта 2022 г. № 497. На основании п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. № 44 «О некоторых вопросах применения положений ст. 9.1 Закона о банкротстве» в период действия моратория проценты за пользование чужими денежными средствами, неустойка, пени за просрочку уплаты налога или сбора, а также иные финансовые санкции не начислялись на требования, возникшие до введения моратория, к лицу, подпадающему под его действие. В период действия моратория финансовые санкции не начислялись только на требования, возникшие до введения моратория.

Как счел ВС, в этом деле нижестоящие суды необоснованно применили мораторий к неустойке, начисленной за нарушение «Икеа дом» обязательства, допущенного после 1 июня 2022 г. Неустойка с указанной даты подлежала начислению в порядке, предусмотренном спорным договором аренды. После вышеуказанной даты ответчик не планировал возобновлять коммерческую деятельность в арендуемом помещении, он уведомил арендодателя о своем намерении вывезти товары и иное имущество из арендуемого помещения. Между тем, заметил ВС, суды, освобождая арендатора от штрафных санкций за период с 2 июня до 1 октября 2022 г., со ссылкой, в том числе на непредоставление арендодателем доступа ответчику в помещение, не учли, что взыскиваемая истцом неустойка установлена условиями договора за нарушение обязательства по осуществлению в помещении коммерческой деятельности, которую арендатор с 4 марта 2022 г. полностью приостановил на территории РФ, а в данный момент находится в стадии добровольной ликвидации.

Кроме того, как пояснил ВС, снизив по ходатайству ответчика со ссылкой на ст. 333 ГК размер подлежащей взысканию неустойки, начиная с 1 октября 2022 г. по дату начала осуществления коммерческой деятельности, до ставки 0,2%, суды не учли, что снижение размера договорной неустойки, подлежащей уплате коммерческой организацией, нарушившей обязательство при осуществлении ею приносящей доход деятельности, допустимо в исключительных случаях, если она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства и может повлечь получение кредитором необоснованной выгоды.

Читайте также

Со ссылкой на разъяснения Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7 «О применении судами некоторых положений ГК РФ об ответственности за нарушение обязательств» Суд отметил, что в этом деле нижестоящие инстанции не установили нужные обстоятельства, имеющие юридическое значение для правильного применения ст. 333 ГК РФ. Они также не привели мотивы, обосновывающие допустимость снижения более чем в 33 раза размера договорной неустойки, и не распределили надлежащим образом бремя доказывания наличия негативных последствий (их существенности) для истца в связи с неосуществлением ответчиком длительное время коммерческой деятельности в торговом комплексе. «При таком положении снижение размера подлежащей взысканию неустойки произведено судами произвольно, что недопустимо», – заключил Суд, который отменил судебные акты нижестоящих инстанций и вернул дело на новое рассмотрение в АСГМ.

Адвокат АП Московской области Валентина Ященко считает, что определение Верховного Суда наглядно демонстрирует наличие особенностей снижения арбитражными судами неустойки в порядке ст. 333 ГК РФ в условиях коммерческого спора, а именно неустойка может быть снижена на основании этой статьи только при наличии соответствующего обоснованного заявления ответчика и в исключительных случаях. «Дело в том, что в ст. 333 ГК РФ речь идет не о праве суда на снижение неустойки, а, по существу, о его обязанности установить баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и размером причиненного ущерба. Исходя из сложившейся практики и разъяснений Постановления Пленума ВС РФ от 24 марта 2016 г. № 7, доказательствами обоснованности снижения размера неустойки могут служить, в частности, данные о среднем размере платы по краткосрочным кредитам на пополнение оборотных средств, выдаваемым кредитными организациями лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность, либо платы по краткосрочным кредитам в месте нахождения кредитора в период нарушения обязательства, а также о показателях инфляции за соответствующий период, указание на несоразмерность ответственности одной стороны по договору относительно размера ответственности второй стороны по договору или в случае, когда размер неустойки более чем на половину превышает цену договора, заслуживает внимания судов и незначительный период просрочки исполнения обязательства. Теперь с учетом разъяснений ВС в рамках проверки обоснованности заявления о снижении неустойки к обязанностям суда добавится оценка «параметров соотнесения размера убытков кредитора в разные периоды неисполнения обязательства»», – отметила она.

Адвокат, партнер АБ «КРП» Виктор Глушаков назвал очевидным вывод Верховного Суда касательно неустойки, которая подлежит применению к обязательствам после введения моратория, так как позиция ВС РФ по этому вопросу, действительно, сформирована давно. Однако, добавил он, есть выводы, которые вызывают вопросы. Как указал эксперт, ключевым в суде первой инстанции был довод о том, что арендатору не предоставили возможность вывезти имущество с арендованных площадей, но ВС не уделил этому внимания. «Более того, он изложил собственный тезис, который может использоваться на новом круге рассмотрения для преодоления довода о недопуске в помещение: “Между тем суды, освобождая арендатора от штрафных санкций за период с 2 июня 2022 г. до 1 октября 2022 г., со ссылкой, в том числе на непредоставление арендодателем доступа ответчику в помещение, не учли, что неустойка, которую просит взыскать истец, по условиям договора установлена за нарушение обязательства по осуществлению в помещении коммерческой деятельности, которую общество “Икеа дом” с 4 марта 2022 г. полностью приостановило на территории РФ, а в данный момент находится в стадии добровольной ликвидации”. Могу предположить, что таким образом ВС РФ дает негативную оценку позиции ответчика, утверждающего, что он собирался вывезти имущество с арендуемых площадей. В отношении применения ст. 333 ГК РФ Суд также занял довольно жесткую позицию. Подобный подход, когда оценочные выводы (а применение ст. 333 ГК РФ – это в большей степени именно субъективная оценка суда) так пристально оценивались ВС РФ, на мой взгляд, редкость», – отметил он.