В комментарии «АГ» адвокат, представлявший интересы заявителя в ЕСПЧ, подчеркнул, что высшая судебная инстанция подтвердила сохранение в российской правовой системе действия основополагающего международно-правового акта и значимость правовых позиций ЕСПЧ, сформулированных ранее, как критериев оценки законности судебных актов российских судов. Один из экспертов «АГ» обратил внимание на сроки, которые необходимо преодолеть человеку до момента восстановления нарушенных его прав. Другой считает, что наиболее интересным в рассматриваемом постановлении является дата поступления дела заявителя в Президиум ВС и применение им нормы закона о пересмотре дела по новым обстоятельствам.
Президиум Верховного Суда РФ опубликовал Постановление № 23-П24, которым возобновил производство по делу и отменил решения судов о заключении подозреваемого под стражу, а также о продлении срока его домашнего ареста на основании постановления Европейского Суда по правам человека, вступившего в силу 16 февраля 2022 г.
В 2013 г. Олег Николенко был задержан правоохранительными органами по подозрению в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 290 УК РФ. Изначально он был помещен в СИЗО, а затем под домашний арест. Суды неоднократно продлевали избранную меру пресечения, отказывая в удовлетворении ходатайств защитников о ее изменении на подписку о невыезде и надлежащем поведении. По приговору Михайловского районного суда Приморского края от 14 августа 2017 г. Олег Николенко был осужден по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 159 УК РФ к четырем годам и четырем месяцам лишения свободы в исправительной колонии общего режима. В декабре 2017 г. апелляционным судом приговор оставлен без изменения.
В феврале 2016 г. Олег Николенко обратился в Европейский Суд по правам человека с жалобой, в которой указывал на нарушение судами ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, гарантирующей право на свободу и личную неприкосновенность. Он отмечал, что избранные в отношении него меры пресечения носили необоснованный характер, а их продление производилось по формальным поводам в отсутствие веских оснований. В связи со схожестью предмета жалобы Олега Николенко с жалобами других заявителей – Юрия Коврова, Дмитрия Ульяницкого, Михаила Ботнарюка и Юрия Исайчева ЕСПЧ объединил их в одно производство.
Читайте также
ЕСПЧ: Заключение под стражу и домашний арест требуют веского обоснования при их назначении и продлении
Как пояснил Суд, мера пресечения в виде домашнего ареста равносильна лишению свободы и так же требует достаточных оснований, как и заключение под стражу в каждом конкретном случае
15 декабря 2021
16 ноября 2021 г. ЕСПЧ вынес Постановление по делу «Ковров и другие против России» (вступило в силу 16 февраля 2022 г.), констатировав нарушение п. 3 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, в том числе в отношении Олега Николенко, в связи с необоснованным содержанием под стражей и домашним арестом. Суд указал: в постановлении об избрании в отношении Олега Николенко меры пресечения в виде заключения под стражу суд сослался, в частности, на то, что заявитель отказался признать себя виновным. Однако это обстоятельство не оправдывало содержание его под стражей. Заявитель не был обязан сотрудничать с властями, и его нельзя было обвинить в том, что он в полной мере воспользовался своим правом хранить молчание.
ЕСПЧ также подчеркнул, что, как указывал суд, Олег Николенко, подозреваемый в серьезном коррупционном преступлении, может скрыться или повлиять на свидетелей, препятствуя отправлению правосудия. Однако эти основания, хотя и допустимые в принципе, не были дополнены какими-либо подробностями или объяснением того, почему риск скрыться или повлиять на свидетелей был оправданным. Вероятно, суд пришел к выводу о том, что заявитель может скрыться и угрожать свидетелям из-за тяжести обвинений. Между тем тяжесть предъявленных обвинений или наказания автоматически не создает риска побега или воспрепятствования отправлению правосудия, разъяснено в постановлении.
В документе подчеркивается, что в соответствии с практикой ЕСПЧ домашний арест с учетом его степени и интенсивности применяется как альтернатива лишению свободы по смыслу ст. 5 Конвенции. По настоящему делу Олег Николенко содержался под стражей и домашним арестом более четырех лет. По мнению ЕСПЧ, за все это время не было никаких признаков того, что он пытался скрыться или помешать расследованию. Кроме того, состояние его здоровья ухудшилось со дня его ареста, и он проходил лечение в больнице. В этих обстоятельствах ссылка на возможность побега заявителя не могла оправдать его дальнейшее лишение свободы в течение столь длительного периода времени, уточнил Суд.
ЕСПЧ указал, что национальные суды санкционировали содержание Олега Николенко под стражей и его домашний арест, а также продление в отношении него этих мер, основываясь на тяжести обвинения и возможности повторного совершения преступления, оказания влияния на свидетелей, уничтожения доказательств или иного препятствования производству по делу. Судебные решения содержали только перечисление этих оснований без ссылки на какие-либо конкретные факты. С течением времени аргументация судов не претерпела значительных изменений, и не было проверено, оставались ли эти основания действительными на более поздней стадии разбирательства, поэтому их нельзя считать достаточными для оправдания столь продолжительного применения в отношении Олега Николенко домашнего ареста.
Читайте также
Президент подписал законы о неисполнении постановлений ЕСПЧ в России
Устанавливается, что постановления Суда, вступившие в силу после 15 марта 2022 г., не подлежат исполнению в Российской Федерации и не будут основанием для пересмотра уголовных дел
14 июня 2022
Впоследствии Председатель Верховного Суда Ирина Подносова направила в Президиум ВС РФ представление о возобновлении производства по делу в отношении Олега Николенко ввиду новых обстоятельств. Рассмотрев представление, Президиум ВС указал, что согласно ст. 2 Федерального закона от 11 июня 2022 г. № 180-ФЗ «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс РФ», в целях исполнения постановлений ЕСПЧ, вступивших в силу до 15 марта 2022 г. включительно, суды РФ могут при необходимости применять п. 2 ч. 4 ст. 413 и п. 3 ч. 4 ст. 414 УПК РФ (в прежней редакции) в порядке, предусмотренном ч. 5 ст. 415 УПК РФ (в действующей редакции).
Постановление ЕСПЧ вступило в силу до 15 марта 2022 г., поэтому установленное названным Судом нарушение положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод применительно к подп. «б» п. 2 ч. 4 ст. 413 УПК является основанием для возобновления производства по делу ввиду новых обстоятельств, уточнил Президиум ВС. Он пояснил, что принимает решение об отмене или изменении вступивших в законную силу приговора, определения или постановления суда в тех случаях, когда установленное Европейским Судом нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод позволяет сделать вывод о незаконности, необоснованности или несправедливости состоявшихся судебных решений.
Таким образом, поскольку ЕСПЧ установлено нарушение п. 3 ст. 5 Конвенции в связи с тем, что решения судов о заключении Олега Николенко под стражу, а также о продлении срока его домашнего ареста принимались по основаниям, которые не могут считаться достаточными для обоснования столь длительного применения указанных мер пресечения, при этом заключение под стражу мотивировалось отказом заявителя признать себя виновным, Президиум ВС отменил соответствующие судебные решения, в том числе судов апелляционной инстанции.
В комментарии «АГ» адвокат АП Приморского края Артем Семаль, представлявший интересы Олега Николенко в ЕСПЧ, с сожалением отметил, что данное постановление Президиума ВС является редким в настоящее время примером прямого применения норм Конвенции о защите прав человека и основных свобод в конкретном деле. Он считает очень важным, что высшая судебная инстанция подтвердила сохранение в российской правовой системе действия этого основополагающего международно-правового акта и значимость правовых позиций ЕСПЧ, сформулированных ранее, как критериев оценки законности судебных актов российских судов.
«Суверенитет РФ, как неоднократно заявлялось на высшем уровне, не означает отказ российских властей от реализации основных норм и принципов международного права в сфере защиты прав человека и его основных свобод, что и подчеркивает названное решение. Остается надеяться, что этот посыл будет правильно воспринят нижестоящими судами и в судебной практике сформируются подходы, исключающие непростительный формализм при разрешении вопросов об избрании и продлении действия наиболее строгих мер пресечения. Во многом это будет зависеть и от последовательности самого Верховного Суда при проверке законности актов нижестоящих судебных инстанций по этим вопросам. С нашей стороны остается поблагодарить Президиум ВС РФ за законное и объективное решение, которое я и коллеги постараемся использовать при разбирательстве других уголовных дел во избежание судебных ошибок, ущемляющих конституционные права обвиняемых», – прокомментировал Артем Семаль.
Адвокат АП Новгородской области Константин Маркин отметил, что в рассматриваемом случае в отношении заявителя был вынесен обвинительный приговор, которым, среди прочих видов наказания, он был приговорен к лишению свободы сроком на четыре года и четыре месяца, а под стражей и домашним арестом он провел свыше четырех лет. При этом еще до вынесения ЕСПЧ своего постановления срок наказания по приговору суда в отношении Олега Николенко истек.
«И вот теперь Президиум ВС РФ принял решение отменить судебные решения, состоявшиеся в 2013–2017 гг. по вопросу меры пресечения и ее продления в отношении данного заявителя. С одной стороны, это хорошо. Есть шанс на восстановление прав гражданина на национальном уровне. Но с другой стороны, стоит обратить внимание на сроки, которые необходимо преодолеть человеку до момента восстановления нарушенных его прав. По прошествии стольких лет человек опять возвращается в свое прошлое, которое явно не доставило ему счастливых моментов жизни. Что мешало национальной судебной системе в кратчайшие сроки рассмотреть вопрос о восстановлении нарушенных прав человека сразу после вынесения ЕСПЧ? Однако понадобилось более трех лет с момента вынесения ЕСПЧ своего постановления, чтобы ВС РФ возобновил производство по делу ввиду новых обстоятельств. Из чего можно сделать вывод, что восстановление нарушенных прав человека в кратчайшие сроки не является приоритетной задачей для национальной судебной системы. К сожалению, данное дело – наглядный тому пример», – поделился мнением Константин Маркин.
Директор Центра практических консультаций, юрист Сергей Охотин считает, что наиболее интересным в рассматриваемом постановлении Президиума ВС РФ является дата поступления дела заявителя в Президиум и применение им п. 2 ст. 7 Закона от 11 июня 2022 г. № 183-ФЗ. Эксперт указал, что заявление о пересмотре по новым обстоятельствам на основании решения ЕСПЧ поступило в ВС РФ 9 сентября 2024 г., то есть спустя почти четыре года после вынесения решения ЕСПЧ. С учетом принятых 11 июня 2022 г. федеральных законов № 180-ФЗ и № 183-ФЗ, институт пересмотра дел по новым обстоятельствам на основании решений, вынесенных ЕСПЧ, упразднен – в данной норме применимыми остались только решения, вынесенные Конституционным Судом РФ. Решения ЕСПЧ, вынесенные после 15 марта 2022 г., признаны не подлежащими исполнению, пояснил он.
«Если исходить из п. 2 ст. 8 Федерального закона № 183-ФЗ, позиции прокуратуры и толкования юристов-международников, за исполнением решений ЕСПЧ, вынесенных до 16 марта 2022 г., нужно было обращаться до 1 января 2023 г. Вместе с тем, как оказалось, такое расширенное толкование оказалось неверным, с учетом рассматриваемого Постановления Президиума, с 1 января 2023 г. заявители, “выигравшие” ЕСПЧ, утратили право обращения за денежной компенсацией, но не за исполнением решений Суда»,– разъяснил эксперт.