ВС пояснил подсудность спора по иску юрлица-цессионария к организатору азартных игр о выплате выигрыша

Верховный Суд опубликовал Определение № 305-ЭС24-14104 от 4 декабря по делу № А40-53067/2024, в котором разъяснил, в каком суде подлежат рассмотрению споры, вытекающие из правоотношений по гражданско-правовым договорам спортивных пари.

4 марта 2024 г. ООО «Ру торговый дом «Алтыарык-Самара» по договору цессии приобрел у Евгения Перкунова право требования долга – денежной суммы, выигранной цедентом при реализации заключенного с ООО «Леон» договора от 19 апреля 2023 г. на организацию спортивных пари. Затем цессионарий направил в адрес общества «Леон» претензию о выплате. Поскольку претензия не была удовлетворена, торговый дом обратился в арбитражный суд с иском о взыскании выигрыша.

Читайте также

Арбитражный суд г. Москвы определением от 27 апреля 2024 г. передал дело в Московский городской суд для направления его по подсудности в надлежащий суд общей юрисдикции, сославшись на ст. 27, 28, 33, 39 АПК РФ, ст. 1062, 1063 ГК РФ и разъяснения, приведенные в п. 17 Постановления Пленума ВС РФ от 23 декабря 2021 г. № 46 «О применении АПК РФ при рассмотрении дел в суде первой инстанции». Суд исходил из того, что только участник азартной игры может требовать с организатора игры выплаты выигрыша, поэтому цессионарий и цедент, заключая договор об уступке права требования выигранной суммы денег, искусственно изменили подсудность и тем самым действовали недобросовестно. Апелляция согласилась с этим.

Торговый дом «Алтыарык-Самара» подал кассационную жалобу в Верховный Суд РФ, который, рассмотрев дело, подчеркнул, что одним из критериев отнесения того или иного дела к компетенции арбитражных судов наряду с экономическим характером требования является субъектный состав участников спора.

Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что положения ст. 1062 и 1063 ГК, рассматриваемые в системной связи с положениями Закона о государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр, не исключают возможность судебной защиты требований лиц, которые в соответствии с условиями проведения лотереи, тотализатора или иных игр признаются выигравшими, к организаторам азартных игр и пари, получившим разрешение от государства на осуществление данной деятельности, о выплате выигрыша. Обязательство по выплате выигрыша является гражданско-правовым обязательством, возникшим в соответствии с договором, заключенным по правилам ст. 1063 ГК организатором и участником азартной игры, исполнение которого предполагает выплату денежных средств должником в пользу кредитора.

Читайте также

В определении поясняется, что по общему правилу гражданско-правовые обязательства могут быть уступлены, при этом личность кредитора не имеет значения для уступки прав требования по денежным обязательствам, если иное не установлено договором или законом. В этом случае должник имеет право на защиту от необоснованных требований нового кредитора теми же способами, которые имелись в его распоряжении в отношении прежнего кредитора (ст. 386 ГК, п. 23 Постановления Пленума ВС от 21 декабря 2017 г. № 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 ГК о перемене лиц в обязательстве на основании сделки»).

ВС подчеркнул, что согласно разъяснениям, приведенным в п. 4 Постановления Пленума ВС № 46 и в ответе на вопрос № 2 Обзора судебной практики ВС РФ № 1 (2021), утвержденного Президиумом ВС 7 апреля 2021 г., рассмотрение споров по искам юридического лица, индивидуального предпринимателя, к которым перешли права (требования) гражданина, в силу ч. 2 ст. 27, ст. 28 АПК относится к компетенции арбитражных судов. Аналогичные правила применимы и к ситуациям, когда гражданин уступил право требования выигрыша к организатору азартных игр и пари, которое может быть защищено в судебном порядке исходя из положений ст. 1062 и 1063 ГК.

Читайте также

Экономколлегия обратила внимание, что заключение договора уступки прав юридическим лицом или ИП с физическим лицом в указанных случаях направлено на приобретение прав по обязательству организатора азартных игр и пари уплатить определенную денежную сумму и связано с осуществлением новыми кредиторами предпринимательской или иной экономической деятельности. Следовательно, рассмотрение споров по искам юридического лица или ИП, к которым перешли права (требования) к организатору азартных игр и пари, в силу ч. 3 ст. 22 ГПК, ч. 2 ст. 27, ст. 28 АПК относится к компетенции арбитражных судов, пояснил ВС.

Верховный Суд счел неправомерной в данном случае ссылку нижестоящих инстанций на разъяснения, приведенные в п. 17 Постановления Пленума ВС РФ № 46, согласно которым, если суд установит совершение истцом недобросовестных действий, направленных на искусственное изменение подсудности при подаче иска, то он передает дело по подсудности в другой суд, в том числе суд общей юрисдикции. Уступка Евгением Перкуновым Торговому дому права требования выигрыша является обычной гражданско-правовой сделкой, поэтому не имеется оснований считать, что стороны договора цессии действовали недобросовестно в целях искусственного изменения подсудности спора.

Как отмечено в определении, согласно правовой позиции КС РФ, приведенной в постановлениях от 17 октября 2017 г. № 24-П, от 24 марта 2020 г. № 12-П, от 12 ноября 2024 г. № 51-П, подсудность дел предполагает установление законом разграничения как предметной компетенции, в том числе между судами общей юрисдикции и арбитражными судами, так и в рамках каждого вида юрисдикции – для определения конкретного суда, уполномоченного рассматривать данное дело. Несоблюдение установленной федеральным законодателем подсудности дел нарушает конституционное предписание о законном суде, а через это – и само право на судебную защиту; рассмотрение дела вопреки правилам о подсудности не отвечает требованию справедливого правосудия, поскольку суд, не уполномоченный на рассмотрение данного конкретного дела, по смыслу ст. 46 и 47 Конституции РФ, не является законным судом.

Читайте также

Таким образом, Верховный Суд указал: поскольку субъектный состав участников спорного правоотношения, его характер, предмет и основание заявленных требований связаны с осуществлением экономической деятельности как истца, так и ответчика, его сторонами являлись лица, поименованные в ч. 2 ст. 27 АПК, суды первой и апелляционной инстанций пришли к неверному выводу о подсудности настоящего спора суду общей юрисдикции. ВС отменил обжалуемые судебные акты, а дело направил в арбитражный суд первой инстанции для рассмотрения по существу.

Комментируя определение, адвокат, советник Nextons Мария Михеенкова отметила, что ВС рассмотрел всегда актуальный вопрос о соотношении подсудности дел судам общей юрисдикции и арбитражным судам. По ее словам, само распределение полномочий между этими двумя типами судов априори влечет возникновение неясностей и спорных ситуаций, поскольку ориентироваться следует не только на формальные критерии, но и на сущностный критерий спора, а это вопрос оценочный.

«Общий тренд последнего десятилетия – перераспределение полномочий в пользу судов общей юрисдикции от арбитражных судов. Тем интересней анализируемое определение, которое противоречит данному тренду. В данном деле выигравший в букмекерской конторе гражданин уступил право требования своего выигрыша в пользу общества, и нижестоящие суды сочли, что это действия в обход закона для искусственного изменения подсудности. ВС же справедливо указал, что такая уступка не противоречит закону, является обычной сделкой и не содержит признаков недобросовестного изменения подсудности. Такой подход следует оценить позитивно, поскольку арбитражные суды до сих пор, даже годы спустя после ликвидации ВАС РФ, остаются в среднем более прогрессивными, нежели суды общей юрисдикции», – полагает Мария Михеенкова.

Юрист юридической фирмы «Кирьяк и партнеры» Полина Петрова считает, что решение ВС вопроса о разграничении компетенции судов заслуживает внимания. Она отметила, что судебный акт первой инстанции был мотивирован тем, что совершение цессии недопустимо в отношении требования по договору на организацию спортивных игр и пари, хотя подобные императивные ограничения в законе отсутствуют, поэтому Верховный Суд, по существу, исправил ошибку применения материального права и ориентировал суды не ограничивать цессию в тех случаях, когда закон этого не предполагает.

Эксперт обратила внимание, что судебный акт затрагивает ряд других важных проблем, в частности, насколько широкую проверку добросовестности заявителей вправе проводить суд на этапе принятия искового заявления на основании абз. 2 п. 17 Постановления Пленума ВС № 46. «Суд первой инстанции, принимая решение, признал действия истца недобросовестными, хотя не указал при этом, в чем именно заключается искусственное изменение подсудности, поскольку предполагаемый обход закона сам по себе не доказывает процессуальную недобросовестность. Хотя ВС не сформулировал конкретные ограничения, на которые следовало бы ориентироваться при разрешении вопроса о наличии недобросовестности, следует предположить, что во внимание должны приниматься обстоятельства, prima facie свидетельствующие о недобросовестности», – пояснила Полина Петрова.

Она считает, что рассматриваемое определение ВС соответствует правилам о разграничении компетенции, поэтому принятое решение нельзя оценивать иначе, как верное. Как полагает Полина Петрова, его следует также оценивать и как положительно влияющее на судебную практику, поскольку, с одной стороны, Суд указывает на недопустимость ограничения института цессии, с другой стороны, приглашает к дискуссии о необходимости узкого толкования института процессуальной недобросовестности в отношении правил о подсудности.